В каждой деревне, поселке, городке есть свои истории. Некоторые из них передаются веками, их рассказывают нам бабушки и прабабушки. Некоторые не такие старые, но тоже цепляют людей. Есть и такие, которые можно подслушать у бабушек, сидящих вечерами на лавочке. Так вот делала и я, когда мне было скучно. Расскажу и вам несколько историй — подслушанных и не подслушанных, случившихся со мной и рассказанных мне друзьями.
***
Первая история была подслушана у моих бабушек.
Жила в нашем доме соседка. Был у нее муж, жуткий любитель налево ходить. Соседка всю жизнь терпела, скандалов не закатывала, но когда была уже на пороге смерти, мужу тут такой наказ дала:
— Ты хоть меня потом не позорь. Как помру, так вспоминай меня, не гуляй по бабам, а то я там стыда не оберусь.
Как сказала, так на следующий день Бог ее к себе и прибрал. Мужик женин наказ не исполнил. Месяца не прошло, притащился домой с другой женщиной.
А через несколько дней родственники, придя к соседке на кладбище, так и присели от шока. На памятнике с фотографии на них смотрела соседка, густо обросшая… бородой. Интересно, почему не рогами.
Свежая фотография потемнела так, словно провисела на памятнике много лет. Но борода напугала всех. Дошел слух о странной бороде покойной жены и до самого мужа. Пришел он на кладбище и давай там над могилой разоряться:
— Пугай, пугай, да не напугаешь! Не любил я тебя и как изменял, так и буду изменять! Понятно?!
Сплюнул он со злобы и пошел восвояси. В этот же вечер над деревней прошлась страшная гроза и мужика того молнией и убило. Нерадивого мужа схоронили, а как схоронили, так у соседки фотография-то и посветлела, а бороды как и не было вовсе.
***
Еще одну историю рассказывала нам пожилая соседка, когда мы были подростками.
Жила в деревне нашей тетка. Может, и по сей день живет. Рассказывали про нее наши бабули, что мертвых она могла видеть. И в Радоницу она всегда готовила полный стол, а потом залезала на крышу и смотрела, как со стороны кладбища поднимаются умершие и идут к домам своих родных, Пасху праздновать.
Сидит, бывало, на крыше долго, а потом как вскрикнет:
— Идут! Идут! Открывайте двери!
Тут у соседей под сердцем-то и ёкает. Тихо к столу-то и шли. Причем тетку они не сторонились, да и сумасшедшей не считали. Боялись того количества невидимой толпы, которая спускалась с холма. Даже не то что боялись, просто жутко было от того неведомого.
***
Следующая история произошла лично с моей семьей. Такой, как бы сказать, казус на кладбище.
Шли мы, значит, к могилкам родственников. Дошли до родителей деда, положили цветы и конфетки. Постояли немного и пошли дальше, к родителям моей бабушки. Тут я боковым зрением замечаю, что дед притормозил. Оговорюсь, что он у меня тихий и спокойный, но вот временами накатывает на него похулиганить не в то время и не в том месте. Смотрю, на развилке двух тропок копыто лежит, и дед уже ногой замахивается. Не знаю, что со мной случилось, но как подменили меня. В голове перемкнуло и что-то сработало. Как заору на деда, у него аж нога в воздухе зависла и никак не опускалась.
— А ну не трогай! — глаза у меня стали больше пяти копеек. Мой дикий крик прогремел на всю округу так, что вороны шуганулись в разные стороны. Бабушка с тетей озлобленно оглянулись на меня.
— Ты чего творишь?! Нельзя шуметь! Головой-то думай хоть немного!
Я виновато нахмурила лоб, готовая провалиться сквозь землю. Само вырвалось, честное слово. Дед тоже укоризненно глянул на меня и пошел вслед за бабушкой, минуя злополучное копыто.
Я еще постояла какое-то время, разглядывая его. Копыто лежало на развилке рядом с могилами девушки и парня, которые сильно поросли кустами. Конечно, могла и собака притащить, но там вообще не было следов зубов, и оно даже обглодано не было. Не оторвано от ноги, а отрезано ровно и аккуратно. У меня прямо изнутри вырывалось предчувствие опасности и потуги к тому, что нужно отсюда уходить.
А этой же ночью приснился мне сон, как я нахожусь на холме, где расположено кладбище, и бегаю от темноволосой женщины. Лицо у нее было красивое, сама она примерно лет тридцати. Женщина гонялась за мной, замахивалась руками, намереваясь убить. Когда я уже почти выбилась из сил, то начала кричать молитвы ей в лицо. Буквально на моих глазах эта женщина стала рычать и страшно изменяться. Руки и ноги стали вытягиваться в длину, кожа стала сухой и приобрела рыже-коричневый цвет. Лицо сморщилось, обнажая лошадиные зубы, а рот вместо рычания стал издавать скрипящие звуки, словно кто-то медленно открывал несмазанную дверь. Мне было так страшно, но я не переставала молиться, пока чудовище не сдалось и не удалилось восвояси.
Потом дед рассказал мне, что тоже видел кошмарный сон с каким-то монстром, но подробности я спрашивать уже не стала. Такие вот дела.
***
Был у меня одноклассник Санька. После школы мы с ним долго еще общались. Любили мы всякие истории про кладбища, про призраков да про домовых рассказывать. Вот о них сейчас речь и пойдет.
Когда-то Сашка жил у бабушки. А дом у ней старенький, с большой и теплой печью. Как ляжешь туда, так и заснешь крепко. Уютно и тепло, да еще и пахнет на весь дом свежим бабушкиным хлебом.
Все бы и хорошо, но вот только не любил Санек стричься. Отрастит вечно космы как у девки и ходит лохматый, хуже бомжа уличного. Как бабушка ему ни говорила, как ни ругалась, все без толку.
— Вот доходишь срамным-то таким, домовой тебе все волосы попутает, будешь знать! — сетовала она. — Ни одна девка не посмотрит на тебя!
— Ой, да ладно тебе, ба! — отмахнулся Санька и забрался на печку спать.
Утром дом огласился истошным визгом. Сашка орал, как резаный, пытаясь отодрать волосы от гвоздей. В бревенчатой стене торчали их шляпки, и волосы непонятным образом накрепко были к ним привязаны, образуя скомканную волосяную паутину. Мало того, от лохматой шевелюры Саньки остались только мелкие косички, свалянные во что-то грязное и непонятное. В Африке бы, наверное, позавидовали.
— Говорила я тебе! Говорила, — мурлыкала себе под нос бабушка, состригая култыши с Санькиной головы. Он только смиренно сидел и тихо хныкал. — В следующий раз не косички заплетет он тебе, а вообще лысый останешься!
С тех пор Сашка волосы не отращивает, так с ежиком и ходит. Все боится, что домовой ему потом грязных моднявых дредов наделает.
***
Эта история тоже поведана мне Санькой. Та самая бабушка его умерла, и он перебрался обратно к маме в квартиру.
Как-то пошел он к бабушке на могилку. Идет по тропинке и вдруг слышит знакомый голос:
— Саша… Санечка…
Он головой-то завертел, а понять не может, откуда звук идет. Чуть вперед продвинулся и увидел перед собой кусты. Заросли были такие густые, что в их темени было ничего и не разглядеть.
— Санечка! — вскрикнули из кустов.
Сашка аж подпрыгнул на месте, но к зарослям не подошел. Через мгновение оттуда из глубины появилась фигура. Саня даже и дышать забыл от страха. В кустах стояла его покойная бабушка. Она протянула к нему руку и позвала:
— Пойдем. У меня семечки есть. Ты же их любишь. Пойдем погрызем.
Тут из ее руки что-то посыпалось, но на семечки похоже не было. Какой-то сор, пыль и горсть мелких веточек.
Санька схватила мелкая дрожь, он развернулся и не оборачиваясь побежал к выходу. До дома он тоже летел, не сбавляя хода. Так весь вечер в комнате и просидел, и на кладбище он так больше и не ходит.
***
Есть в наших краях такая история. Даже не история, а байка, которой уже достаточно много лет. Вот сколько живу, а слышу уже не один раз. Её в самую пору под вечер в компаниях рассказывать.
Как и у каждой компании, было у нас раньше место для посиделок излюбленное. Находилось оно возле железнодорожной линии, по обеим сторонам которой возвышались высокие обрывистые холмы, поросшие кустами. Вот на одном из таких холмов любили сидеть и мы. Ножками болтать, пивка попить да проезжающим поездам помахать.
И вот как-то сидим мы, музыку слушаем и на поезда пялимся. Внезапно один друг вспомнил эту историю и стал нам рассказывать.
Раньше тут другая компания гуляла, и была в этой компании пара влюбленных. Сильно они друг друга любили, но вот парень шибко уж ревнивый был. В один вечер приревновал он ее к другу. Пошли они на этот холм поговорить да в запале ссоры махать руками стали. Девчонка его толкнула, парень споткнулся и на рельсы полетел. Поезд был уже близко и остановиться не успел. Так паренька и не стало, а спустя год та девчонка пропала. Искали все кто мог. Потом в тех кустах на холме её мертвой нашли, а причину смерти так и не установили. Мол, насильственных следов нет, отпечатков тоже. Дело закрыли.
С того времени на другой стороне холма время от времени стали трупы девушек находить. Поговаривали о маньяке, которого так и не нашли. Ведь, как и у первой девушки, никаких следов… А среди молодых слух пошел, что это дух того парня не успокоился и мстит за свою смерть, и по тем кустам лучше одному не ходить.
Пока друг рассказывал, на холме уж темнеть начало. Внизу пронесся поезд, издавая длинный громкий гудок. И вот сидишь после истории, как из реальности выпал, а от гула поезда и сердце вниз падает. На душе тоскливо так и жутко. Все молчат и в кусты напротив вглядываются. Не по себе становится, и приходить сюда уже не хочется.
Вот такие истории. Их, конечно, много и всех, к сожалению, не упомнишь. Ведь сейчас я в своем родном краю бываю редко, многое стирается из памяти. Надеюсь, вспомню что-то еще и обязательно напишу.